Нездешний - Страница 32

Нездешний кивнул.

— Тогда вы знаете, что в миле к востоку от него есть небольшой лесок. В предыдущую ночь Карнак укрыл там триста человек, и, когда вагрийцы уснули, обрушился на них, поджигая их палатки и распугивая лошадей. Наши ребята наделали столько шума, что всей дренайской армии было бы впору, а мы открыли ворота и ударили в лоб. Вагрийцы отошли, чтобы перестроиться, но мы к рассвету были уже в Скултике, перебив более восьмисот врагов. — Умно — но вряд ли это можно назвать победой.

— Как так? Их было вдесятеро больше, чем нас.

— Вот именно. Надо было отступать, как только вы получили весть о вторжении. Зачем было вообще принимать бой?

— Разве честь для вас ничего не значит? Мы дали им по носу и доказали, что дренаи умеют сражаться не хуже, чем бегать.

— И все-таки они взяли форт.

— Не понимаю я вас, Дакейрас, или как вас там зовут. Если вы такой охотник бегать, зачем вы тогда явились в Мазин и помогли Геллану?

— Это было единственное безопасное место — самое безопасное, какое я мог найти.

— Что ж, в Скултике вполне безопасно. Вагрийцы не смеют сунуться туда.

— Надеюсь, вагрийцы знают об этом.

— Что это значит?

— Так, ничего. Расскажите теперь об Эгеле.

— Зачем? Чтобы вы и над ним посмеялись?

— Вы молоды, полны огня и видите насмешку там, где ее нет. Не вижу кощунства в том, чтобы обсуждать решение того или иного военачальника. Быть может, решение Карнака дать, как вы говорите, по носу вагрийцам было правильным — хотя бы в целях поднятия боевого духа. Но на мой взгляд, это была опасная затея, которая могла обернуться против него же. Что, если враг прочесал бы лес? Карнаку пришлось бы бежать, бросив вас и еще триста человек на произвол судьбы.

— Но вагрийцы не сделали этого.

— Вот именно — потому-то он и герой. Я знавал многих героев. Ради того, чтобы они обрели это звание, умирали в основном другие.

— Я с гордостью умер бы за Карнака — он великий человек. И остерегайтесь оскорбить его — иначе вы рискуете скрестить клинок с каждым, кто вас услышит.

— Я понял, Дундас. Его особа священна.

— И это только справедливо. Он не посылает людей на опасное дело, сам оставаясь в стороне. Он всегда находится в гуще боя.

— Это мудро с его стороны.

— А теперь вот он намерен отправиться в Пурдол. Разве тщеславный человек способен на такое?

— Пурдол? Но ведь город окружен.

Дундас прикусил губу, покраснел и отвернулся.

— Буду вам обязан, если вы не станете передавать этого дальше. Мне не следовало об этом говорить.

— Болтливостью я не отличаюсь. Можете быть спокойны.

— Очень вам благодарен. Это гнев заставил меня проболтаться. Карнак — великий человек.

— Не сомневаюсь. Ну а теперь, когда мы убедились, что можем доверять друг другу, вы ведь не станете возражать, если я проеду вперед и поговорю с моими спутниками?

На лице Дундаса отразилась крайняя растерянность, но потом он решился.

— Разумеется, поезжайте. И я с вами — мне тоже хочется проветриться.

Оба на рысях добрались до середины колонны. Карнак, заслышав их, обернулся в седле.

— Добро пожаловать, Нездешний, — усмехнулся он. — Ты немного опоздал — я рассказывал о Харгате.

— Дундас рассказал мне. А в вашем изложении присутствовали драконы?

— Пока нет, но я подумаю над этим. Поезжай со мной рядом. Выходит, вы с Гелланом старые друзья?

— Да, мы были когда-то знакомы, — сказал Геллан, — но не слишком близко.

— Пусть так. Скажи-ка, Нездешний, почему Братство преследует тебя?

— Я убил сына Каэма.

— За что?

— Его отец задолжал мне.

— Мне противно слушать! — взорвался Геллан. — Извините, генерал, но мне нужно немного размяться. — Карнак кивнул, и Геллан отъехал прочь.

— Странный ты человек, — сказал Карнак.

— Вы тоже, генерал, — с холодной улыбкой ответил Нездешний. — К чему вы стремитесь?

— К победе — к чему же еще.

— И к бессмертию?

— Не суди обо мне превратно, Нездешний, — улыбнулся Карнак. — Я отнюдь не дурак. Да, я тщеславен, я самодоволен, но моя сила в том, что я об этом знаю. Я лучший полководец и величайший воин всех времен. Да, я хочу бессмертия. И рыцарем, достойно принимающим свое поражение, я в истории не останусь — будь уверен.

Колонна двигалась почти всю ночь. К рассвету налетела внезапная гроза, и Карнак приказал остановиться. Над телегами поспешно установили навесы, люди укрылись от ливня.

Карнак не отпускал Нездешнего от себя, и тот не мог не заметить, что за ним неусыпно наблюдают двое солдат. Не укрылся от него и злобный взгляд, брошенный Карнаком на Дундаса, когда молодой офицер вернулся к своим людям. Но с виду генерал не выказывал никаких признаков дурного настроения. Забившийся под навес, мокрый, громоздкий и нелепо разряженный в зеленые, голубые и желтые цвета, Карнак по всем статьям должен был казаться смешным — а между тем не терял внушительности.

— О чем задумался? — спросил генерал, кутаясь в плащ.

— О том, с какой радости вы так одеваетесь, — хмыкнул Нездешний. — Голубая рубашка, зеленый плащ, желтые штаны! Можно подумать, что вы так вырядились спьяну.

— Я не создан для модных туалетов. Одеваюсь так, как мне удобно. Что это за доспехи для Эгеля? Расскажи-ка.

— Один старик попросил меня достать их, и я пообещал, что достану. Никакой тайны тут нет.

— Удивительная скромность. Старик — это Ориен, а его легендарные доспехи спрятаны в надирских землях.

— Вам сказал Дардалион. Тем лучше — нет нужды расспрашивать меня далее. Вы и без того знаете то же, что и я.

— Не понимаю, зачем ты согласился. Какая тебе от этого выгода?